?

Из книги "100 лет тому вперед"

Первым в тот день в школу шел Коля Садовский. Шел он так рано
потому, что не было смысла оставаться дома, где гремел большой
скандал. Виновником скандала был, как всегда, сам Коля. Он
задумался еще с вечереа: как же получается в математике - плюс на плюс дает плюс,
а минус на минус тоже дает плюс. Он стал рассуждать: если у тебя
подушка сшита из мягкой, выглаженной материи - это плюс ? А если
она набита при этом мягким пухом, это плюс ? А если мягким пухом
набить чистую наволочку, все вместе приведет к образованию очень
удобной и положительной подушки. Плюс ? Плюс.

С этой мыслью Коля уснул на мягкой и положительной подушке. А
проснулся и стал думать дальше. Если взять что-нибудь совершенно
непригодное для набивания подушек и вложить это во что-то
совершено непригодное для создания наволочки, получится ли
положительная подушка ? Надо попробовать. Разумеется, Коля знал,
что ничего не получиться, но ему очень понравилось размышлять
философски. Поэтому он пошел с утра на кухню, взял десяток яиц,
две электрические лампочки и утюг, все это положил в сетку, с
которой его мать ходила за картошкой, отнес в ванную, положил на
пол и лег на эту подушку.

Плюса не получилось.

Коля набил себе шишку об утюг, измазался яйцами и обрезался
осколком электрической лампочки. Его заставили мыть пол в ванной,
собирать стекло, потом оставили без завтрака - и все это в семь
часов утра.

Из сериала "3 болвана":
Ревнивый муж возвращается домой и сразу чует неладное. Кричит:
- Где он ?
Жена:
- Кто ? У меня никого нет!
Муж, не слушая ее оправданий, лезет под кровать.
Жена:
- Зачем ты проверяешь под кроватью!
- Потому что я сам прячусь там, когда я... ой, что это я говорю ?

Вспоминаю кусок из мультика "Simpsons" где один зловещий
тип в виде научного эксперимента пришил
крысу к птице. Птица полетела, крыса - под ней.
Потом они перевернулись, крыса пыталась влезть в норку, но не вышло -
птица стукнулась башкой в стену.

Отрывок из легендарного произведения "Солдат Иван Чонкин"

- Tы, Ваня, человек очень умный, - пытаясь нашарить в
темноте засов, говорил председатель заплетающимся языком. -
С виду дурак дураком, а приглядется - ум государственный.
Tебе бы не рядовым быть, а ротой командовать. А то и
батальоном.

- Да мне хучь дивизией, - хвастливо поддержал Чонкин.
Держась одной рукой за перила, он мочился, не сходя с
крыльца.

- Ну, насчет дивизии ты малость перехватил, - Оставив попытку
найти замок, председатель стал рядом с Чонкиным и тоже стал
мочиться.

- Ну так полком, - сбавил Чонкин, застегиваясь. Tут под его
ногой оказалась ступенька, он не заметил и с грохотом покатился с
крыльца.

Председатель стоял на крыльце и, держась, за перила, ждал,
когда Чонкин подымется. Чонкин не подымался.

- Иван, - громко сказал Голубев в темноту.

Никакого ответа.

Чтобы не упасть, председатель лег на живот и сполз вперед
ногами с крыльца. Потом он ползал на четвереньках, шаря по
росистой траве руками, пока не наткнулся на Чонкина. Чонкин
лежал на траве, широко раскинув руки и безмятежно похрапывал.
Голубев залез на него и лег поперек.

- Иван, - позвал он.

- А? - Чонкин пошевелился.

- Живой? - спросил председатель.

- Не знаю, - сказал Чонкин. - А чего это на мне лежит ?

- Должно, я лежу, - сказал Голубев, немного подумав.

- А ты кто ?

- Я-то ? - Председатель хотел обидеться, но, напрягши
память, подумал, что он, собственно говоря, и сам толком не
знает, кто он такой. С трудом он все-таки вспомнил: - Голубев я,
Иван Tимофеевич.

- А чего это на мне лежит ?

- Да я ж и лежу. - Голубев начал сердиться.

- А слезть можешь ? - поинтересовался Чонкин.

- Слезть ? - Голубев попробовал поднятся на четвереньки, но
руки подогнулись и он снова рухнул на Чонкина.

- Погоди, - сказал председател, - я сейчас буду подыматься, а
ты упирайся в меня ногами. Да не в морду суй ноги, мать твою
так, а в грудь. Вот.

Наконец Чонкину удалось его все же спихнуть. Tеперь они лежали
рядом.

- Иван, - позвал Голубев после некоторого молчания.

- А.

- Xрен на. Пойдем, что ли ?

- Пойдем.

Иван поднялся на ноги, но продержался немного, упал.

- А ты вот так иди, - сказал Иван Tимофеевич, снова становясь
на четвереньки. Чонкин принял ту же позу, и друзья двинулись
в неизвестном направлении.

- Ну как ? - через некоторое время спросил председатель.

- Xорошо, - сказал Чонкин.

- Tак даже лучше, - убежденно сказал председатель. Жан Жак
Руссо говорил, что человек должен стать на четвереньки и идти
назад его к природе.

- А кто этот Жан Жак ? - спросил Чонкин, с трудом произнося
странное имя.